После июльского и сентябрьского совещаний Военно-промышленной комиссии 2016 года Правительство продолжило поиск компромисса по предельному объему финансирования очередной государственной программы вооружения на 2018–2025 гг., однако предложенный его финансово-экономическим блоком лимит уже реализован в проекте федерального бюджета на 2017–2019 гг.
В июне 2016 Военно-промышленная комиссия (ВПК) спустя 1,5 года после первой попытки вернулась к обсуждению финансово-экономических параметров новой государственной программы вооружения на 2018–2025 гг. Согласно попавшим в прессу деталям закрытой части этого заседания, финансовое ведомство было согласно выделить на нее не более 12 трлн руб., в то время как военное ведомство потребовало для «гарантированного обеспечения национальной безопасности» 24 трлн руб., т.е. вдвое большую сумму. Компромисса в июне достичь не удалось. Поиск компромисса был продолжен в сентябре 2016, когда на совещании у президента страны вице-премьером Д. Рогозиным был сделан доклад о комплексной оценке расходов бюджета на следующую госпрограмму вооружения (ГПВ). Однако после доклада «дискуссия переросла в разговор на повышенных тонах» из-за по-прежнему диаметрального расхождения оценок ее предельного объема финансирования: министр финансов А. Силуанов продолжал отстаивать лимит в 12 трлн руб., а министр обороны С. Шойгу в этот раз говорил уже о сумме «около 22 трлн руб.». Иначе говоря, с декабря 2014 г., когда Минобороны впервые заявило свои претензии на бюджет в 30 трлн руб. на тогда еще 10-летнюю программу, они сократились на 8 трлн в абсолютном выражении и с учетом сокращения горизонта планирования на 2 года – в среднегодовом выражении с 3 до 2,75 трлн руб./ год.
С учетом кризисного состояния экономики страны на протяжении последних двух лет и отсутствия перспектив ее уверенного роста в ближайшем будущем переговорная позиция Минобороны является объективно слабой, поэтому в предстоящей до конца года серии межведомственных совещаний и заседаний ВПК весьма вероятно достижение компромисса на условиях Минфина, которые в среднегодовом выражении (1,5 трлн руб. в год) уже заложены в правительственном проекте федерального бюджета на 2017–2019 гг., подготовленном для представления в ГосДуму. Поддержание финансирования на таком уровне до конца программного периода в принципе позволяет исключить заметное сокращение государственного оборонного заказа (ГОЗ) в номинальном выражении после 2020 г., о котором в последнее время руководство страны неоднократно предупреждало руководителей российского оборонно-промышленного комплекса (ОПК). При этом, естественно, будет проще решать задачи диверсификации оборонных производств и увеличения выпуска продукции гражданского и двойного назначения на предприятиях ОПК, если их всерьез вообще кто-то собирается решать.
Переговорная позиция Минобороны в борьбе за финансирование ГПВ представляется также и субъективно слабой. Во-первых, руководство страны уже знает действительную цену действующей ГПВ, которая в 1,5 раза превышает первоначальный бюджетный лимит Минфина и при этом превратилась «в стратегический, долгосрочный, но практически неактуальный прогноз», а собственно программа «и годовые срезы государственного оборонного заказа по номенклатуре, по стоимости и так далее в значительной мере год от года расходятся, и чем дальше, тем это расхождение больше» (см. Выступление заместителя председателя Счетной палаты РФ В. Чистовой в Госдуме 1 июля 2015 г.). Во-вторых, претензии разработчиков ГПВ на якобы «детальность и скрупулезность вычисления необходимых объемов ассигнований» компрометируются непосредственностью, с какой военное ведомство в декабре 2014 г. сообщило о снижении собственных оценок стоимости новой ГПВ с 55 до 30 трлн руб. за счет унификации, очевидно забыв, что неунифицированный вариант по определению не может рассматриваться в качестве программы вооружения. Ведь, как неоднократно отмечали правительственные эксперты, именно неуправляемый рост номенклатуры вооружения и военной техники и отсутствие их унификации стали одним из основных движущих мотивов перехода к долгосрочному планированию развития вооружения, введенному 47 лет назад в СССР Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 10 июня 1969 года № 433-157-69 г. «О дальнейшем улучшении планирования развития вооружения и военной техники». К такому же планированию на десятки лет вперед призывает сейчас и секретарь Совбеза РФ Николай Патрушев, которого неоднократно обвиняли в организации взрывов российских домов в сентябре 1999, а также наряду с Сергеем Ивановым и Сергеем Чемезовым называют одним из главных разжигателей милитаристской и «антитеррористической» истерии в окружении Путина (при этом террористы и джихадисты часто оказываются агентами ФСБ, как например, Ахмад и Рамзан Кадыровы, и агентами ГРУ, как например, Шамиль Басаев и Арби Бараев).
В-третьих, опубликованные в последнее время материалы Счетной палаты РФ позволяют получить более точное представление о кризисе перефинансирования ОПК, проявившемся в оборонном секторе в 2015 г. и выражающемся в стремительном росте дебиторской задолженности по выданным авансам. Так, вследствие выплаты Минобороны авансов по заключенным контрактам в размере до 100% в 2015 г. соответствующая дебиторская задолженность к концу года достигла 2 трлн 405 млрд руб. (или 73,4% общего объема задолженности по расчетам по выданным авансам в федеральном бюджете). При этом в бюджетной отчетности Минобороны за 2015 г. была не отражена просроченная дебиторская задолженность (неисполненные авансы) по 267 контрактам инвестиционного характера на 88,2 млрд руб. Кредиторская задолженность Минобороны в конце 2015 г. достигла 598,5 млрд руб., увеличившись за год на 22,8%.
В текущем году по итогам первого полугодия дебиторская задолженность по расчетам по выданным авансам в Минобороны вновь выросла на 529,6 млрд руб. или на 22% и достигла 2 трлн 935,5 млрд руб., что больше полуторагодового объема ведомственного ГОЗ, при просроченной дебиторской задолженности в 253,4 млрд руб. Несмотря на это, в ходе осенней правки федерального бюджета правительством предлагается увеличить взносы в уставные капиталы организаций ОПК с большой дебиторской задолженностью: АО «Объединенная судостроительная компания» на 971,9 млн руб., или 21,9% (объем дебиторской задолженности 110,8 млрд руб.), и ПАО «Объединенная авиастроительная корпорация» – на 2 млрд 245,6 млн руб. или 82,4% (объем дебиторской задолженности 84,6 млрд руб.). Поэтому вполне естественно, что в ходе проведения Единого дня приемки военной продукции 21 октября министр обороны С. Шойгу сообщил, что число предприятий, срывающих ГОЗ, составляет около 2,5%, указав при этом, что «по ряду предприятий принято решение о расторжении контрактов, возврату денежных средств и перезаключению в короткие сроки контрактов с другими предприятиями по аналогичной номенклатуре». Однако заявить, что «мы будем самым жестким образом бороться с такими «недостроями» и «недоделами»», легче, чем сделать. По результатам недавнего мониторинга финансового менеджмента, осуществляемого главными администраторами средств федерального бюджета, Минобороны в целом занимает 84 место среди 95 правительственных ведомств, имея наихудшие оценки по таким показателям, как кадровый потенциал и учет и отчетность.
12.02.2019
